— Да ладно тебе, Дуг, поехали, — весело проговорила Сильвия.

Селби колебался.

— Поехали, поехали, — подбодрила она. — Я же вижу, что он нешутит.

Шериф Брэндон расплылся в улыбке.

— Вы великолепно разбираетесь в мужчинах, юная леди.

Селби слегка приподнял руки, изображая человека, сдающегосяв плен, включил скорость и помчал машину по Мейн-стрит.

— Выяснились новые факты? — по дороге спросил он шерифа.

— Не так чтобы особенно, — ответил Брэндон. — Карты дрянь.Отто Ларкин втихаря шатается по городу, набиваясь на расспросы об убийстве… Сампонимаешь, говорит он, конечно, нехотя, но тем не менее продолжает тереться впубличных местах, где его нет-нет да и заметят. Сперва он юлит, ломается, нопотом как бы случайно выбалтывает, что, на взгляд, девушкам было известно опроисшествии гораздо больше, чем они выложили, и что мы допустили громаднуюошибку, отпустив их; нам, мол, надо было ковать железо, пока горячо.Естественно, он тут же оговаривается, что никого не критикует, а потом быстроисчезает, словно испугавшись, что сказал слишком много. Отбежав на квартал, онвновь начинает маячить на углу, дожидаясь, когда кто-нибудь примется задаватьему вопросы. И спектакль повторяется.

— Он когда-нибудь порвет себе пасть от любви держать еешироко раскрытой, — мрачно произнес Селби.

Брэндон согласно кивнул.

— Ему не терпится, чтобы к власти вернулся Роупер. При немтемные делишки обстряпывать было легче. Ларкин как сыр в масле катался.

Селби свернул на дорогу, которая вела на холм, гденаходились наиболее роскошные особняки.

— Все же лучше бы тебе не ввязываться в это дело, Рекс, —сказал Селби.

— Не-ет, я уж погляжу, как будут развиваться события, —ответил шериф.

— Ладно, тогда слушай, что нам удалось выяснить. Этотбродяга действительно оказался плотником из Сан-Диего по фамилии Уоткинс. Егодочь погибла. Ее сшибла машина, причем описание этой машины в точностисоответствует автомобилю, который раньше принадлежал молодому Стэплтону икоторый был им так поспешно продан за ничтожную цену Тому Каттингсу. Еще мыузнали, что интересы отца ребенка Марсии представляет не кто иной, как СэмРоупер.

— Вот это да! — воскликнул Брэндон.

— Информация надежная. У меня есть письмо чикагскойадвокатской конторы, в котором упоминается, что они получили от него ответ.

— Есть догадки, кто может оказаться отцом?

— Пока что никаких.

— Это позволило бы многое объяснить, Дуг. Если сопоставитьтот факт, что Роупер стремится оградить своего клиента от губительной для егорепутации огласки, и то, что письма Марсии Уоткинсу были опубликованы в газете,можно представить, как сейчас трясется этот незадачливый папаша… Становитсяпонятным, почему Отто Ларкин так отчаянно пытается сместить акценты… А не лучшели, прежде чем приниматься за Стэплтона, попробовать поджарить на медленномогне Роупера?

— Нет, я хочу ковать железо, пока горячо, — ответил Селби.

— Что ж, для этого время сейчас самое подходящее.

Селби свернул направо, переключив на пониженную передачу,поднялся по крутому склону еще на два квартала и опять сделал правый поворот.

— Похоже, у них тут что-то вроде вечеринки по поводувозвращения из странствий отца семейства, — взглянув на освещенные окна домаСтэплтонов, заметил Брэндон.

— Придется брать штурмом, — сказал Селби.

— Мне подождать вас в машине? — спросила Сильвия.

— Послушай, ты ведь умеешь стенографировать? — осведомилсяшериф.

— Еще как!

— О’кей. Тогда ты пойдешь с нами. Постарайся держатьсянезаметно. Когда страсти достаточно накалятся, достань карандаш и блокнот изаписывай все, что будет говориться. Особое внимание обращай на слова молодогоСтэплтона.

— Не беспокойтесь, — заверила она. — Если он решит каяться,я не пропущу ни единой буквы.

Селби остановил машину. Выбравшись из нее, они поднялись накрыльцо и позвонили. Дверь открыл привратник.

— Мистер Джордж Стэплтон дома? — спросил Селби.

— Да, сэр… Прошу прощения, с вами, кажется, шериф, не такли?

— Совершенно верно, — ответил Брэндон и, не дожидаясьприглашения, прошел мимо привратника в большую прихожую. Из расположенной вглубине дома столовой доносился оживленный шум нескольких голосов. Слышалисьсмех и постукивание столового серебра о фарфор.

— Где мы могли бы с ним переговорить? — спросил Брэндон.

— Полагаю, что в кабинете хозяина, сэр.

— Хорошо, проводите нас.

Привратник провел их через библиотеку в небольшую комнаткусо сводчатым потолком, где стоял письменный стол. По стенам, на свободном откнижных шкафов пространстве, висели охотничьи трофеи, ружья и оправленные врамки фотографии.

— Подождите, пожалуйста, здесь, — сказал он. — Я сейчаспозову Джорджа. Его отец только что вернулся из Нью-Йорка, и по этому поводуони пригласили сегодня несколько человек гостей.

— Мы так и поняли, — ответил Селби.

Когда слуга был уже на пороге комнаты, Брэндон остановилего.

— Одну минутку, — сказал он. — Прошу вас, не говорите ему,кто его спрашивает. Просто передайте, что с ним хотят обсудить одно оченьважное дело. И больше никому ничего не сообщайте. Вы поняли?

— Да, сэр.

— Хорошо, идите.

Селби вытащил из кармана трубочку и, подмигнув шерифу,сказал:

— Пока все идет по плану.

— Вот и замечательно, — ответил тот и принялся возиться слисточками коричневой папиросной бумаги и своим матерчатым кисетом.

Они сидели молча и курили, когда в библиотеке послышалисьбыстрые приближающиеся шаги, и на пороге, с выражением недоумения на лице,появился Джордж Стэплтон.

— Добрый вечер, мистер Селби… шериф Брэндон и мисс Мартин.Вы… Чем я могу быть вам полезен?

— Проходите, присаживайтесь, — пригласил Селби. МолодойСтэплтон шагнул в комнату, на мгновение растерялся и опустился на краешек стулас высокой прямой спинкой. Напряженность его позы свидетельствовала, что он былкрайне насторожен.

— Как давно вы знаете Каттингса? — спросил Селби.

— Ну, мы вместе учились в школе, играли в одной команде…

— Значит, вы с ним довольно близкие друзья?